Специальность «пластическая хирургия» в России появилась всего несколько лет назад. Но, безусловно, стаж у эстетических хирургов значительно больше. Просто каждый, кто сегодня работает в этой сфере, шел к своей профессии, соединившей медицину и творчество, своим путем.
Виктор Иванович КУЩЕНКО – кандидат медицинских наук, врач высшей категории, ведущий пластический хирург клиники Медси в Санкт-Петербурге. Действительный член Гильдии протезистов и ортопедов и Общества пластических, реконструктивных и эстетических хирургов России (ОПРЭХ).
– В пластическую хирургию я пришел из Института протезирования, где проходил клиническую ординатуру по специальности «травматология и ортопедия». Я возглавлял там лабораторию по реабилитации женщин после мастэктомии. Эти женщины, пережившие трагедию, нуждались в профессиональной медицинской помощи, их можно и нужно было реабилитировать – и не только социально, но и хирургически – восстанавливая форму груди после онкологической операции.
Во многих странах, если органосохраняющее хирургическое лечение невозможно, то реконструктивная маммопластика проводится одновременно с операцией по удалению молочных желез. Именно такой подход практикуется сегодня и в клинике «Медси»: хирург-онколог и пластический хирург работают вместе. Женщина имеет право при любых обстоятельствах оставаться красивой и сексуально привлекательной и не испытывать тяжелейшей психологической травмы, связанной с болезнью.
Но тогда, в середине 90-х, в государственном учреждении эти идеи не имели перспектив. И хотя социальную реабилитацию нам удалось наладить на очень высоком уровне, увы, возможности развивать хирургию в этом направлении не было. Мне же очень хотелось профессионально расти, поэтому я пошел учиться на кафедру пластической и эстетической хирургии Медицинской академии последипломного образования. Моими первыми учителями были прекрасные эстетические хирурги Татьяна Леонидовна Волкова, Евгения Владимировна Придвижкина, Витольд Иванович Мелкий.
– Виктор Иванович, вы и сегодня повышаете квалификацию, проходите стажировки за рубежом, участвуете в профессиональных форумах, посвященных тем или иным аспектам эстетической хирургии. Насколько активно развивается эта отрасль? Можно ли сказать, что современный взгляд на эстетическую хирургию революционно отличается от того, что было лет 10–15 назад?
– Конечно, развитие технологий влияет на эстетическую медицину. Например, несколько лет назад ведущие клиники внедрили в свою практику 3D-моделирование груди – программу, предназначенную для прогнозирования результатов увеличивающей маммопластики. С ее помощью пациентка получает возможность до хирургического вмешательства увидеть, как она будет выглядеть после операции. Программа «примеряет» подобранные хирургом имплантаты, учитывая анатомические особенности конкретной женщины: рост, форму грудной клетки, толщину кожного покрова, объем и форму молочной железы. Сейчас такая услуга в некоторых клиниках является уже не новинкой, а принятым стандартом.
Что же касается профессиональных форумов, то они посвящены, как правило, не сенсационным открытиям, а нюансам, касающимся тех или иных методик. Например, долгое время малоизученной темой оставался липофилинг – трансплантация собственной жировой ткани пациента из одной зоны в другую.
Сегодня липофилинг начинают применять в различных областях эстетической хирургии, причем речь идет уже не только об изменении объемов, но и о значительном улучшении качества кожи благодаря стволовым клеткам, которые находятся в жировой ткани. Я всегда с интересом слушаю выступления признанных специалистов, смотрю результаты, которые демонстрируют коллеги. Но о какой бы эффективной технологии ни шла речь, хирург не вправе ее использовать, пока не будет уверен в безопасности метода и в том, что он сможет выполнить эту работу качественно. Не случайно говорят: больше всего осложнений возникает, когда хирург возвращается с конференции. Прежде чем внедрять в свою практику увиденное, надо все осмыслить.
Знаете, я однажды, изучая предоперационную разметку одного из известных хирургов, множество раз просматривал видеозапиcь, прежде чем разглядел тот нюанс, который меня интересовал.
– Российским пластическим хирургам сегодня доступны все самые современные методики, многие технологии у нас шлифуются и оттачиваются до совершенства. И все-таки появляются эти идеи обычно за границей. Почему?
– Вы правы: наши врачи по профессионализму не уступают зарубежным коллегам. Но в целом пока мы не можем лидировать в этой сфере, так как отстаем от лидеров эстетической хирургии по количеству выполняемых операций. Для того, чтобы доказать эффективность и безопасность новой методики, необходима убедительная практическая база – то есть большое количество выполненных хирургических вмешательств. Во многих странах конкретными областями пластической и эстетической хирургии занимаются целые институты, научные центры. Но, повторюсь, в России внедряются все заслуживающие внимания методики, и результаты работ отечественных хирургов заслуживают уважения.
– Но, к сожалению, публичной огласке гораздо чаще предаются примеры неудачные…
– Ну, если верить желтой прессе и сомнительным телевизионным сюжетам, то действительно складывается ощущение, что в пластической хирургии исключительно несчастные случаи и не бывает счастливых людей после эстетической операции.
К сожалению, хирург может ошибиться, ведь он – не робот, запрограммированный на определенный результат. Другое дело, что высокий уровень квалификации и профессиональный опыт сводят риск к минимуму. Если же проблема возникла, очень важно, как врач относится к своей ошибке, ведь в его силах исправить ситуацию. Но если он категорически отрицает свою вину, то пациент остается один на один с этой проблемой и вынужден искать другого специалиста или юридическую помощь. Не открою секрет, если скажу, что исправлять ошибки гораздо сложнее, чем изначально выполнить работу качественно.
– Однако бывает и так, что операция сделана по всем правилам и канонам, а результат пациенту не нравится…
– Такое возможно, если у пациента и хирурга оказываются разные эстетические вкусы. Ведь не существует стандартов красоты, и у каждого человека свое представление о прекрасном. Поэтому, изучая портфолио хирурга, нужно обязательно оценить, совпадают ли ваши взгляды, скажем, на коррекцию фигуры или увеличение груди. Если да – то сотрудничество будет успешным.
– Раз уж мы заговорили о вкусах и представлениях о красоте, то можно ли сказать, что эстетическая хирургия – это процесс творческий?
– Безусловно! Потому что одинаковых людей не бывает, и шаблоны здесь неуместны. Именно персональный подход позволяет добиться оптимального для конкретного человека результата.
Особенно этот принцип важен в омолаживающих операциях, когда необходимо не только устранить возрастные изменения, но и обязательно сохранить индивидуальность и естественность. Ни в коем случае не должны измениться черты лица.
Кстати, мой подход к омолаживающим операциям сегодня, благодаря многолетнему опыту, кардинально отличается от того, чему я когда-то учился. Например, сейчас возрастным пациентам я очень редко предлагаю блефаропластику как самодостаточную операцию.
Просто потому, что другой вариант хирургического вмешательства позволит выглядеть гораздо лучше и сделает омоложение более гармоничным, ведь возрастные изменения происходят не только вокруг глаз. А иногда достичь идеального результата можно, лишь разделив операцию на 2 этапа. Конечно, пациенту непросто решиться на это, но я свои доводы всегда подтверждаю фотографиями других пациентов. Обычно это действует убедительнее любых слов.
– Виктор Иванович, а меняются ли с годами пациенты? Меняются ли их ожидания и причины, по которым они приходят?
– Во-первых, сегодня к пластическому хирургу обращаются более молодые люди. Во-вторых, их отличает высокая осведомленность. В-третьих, они предъявляют гораздо больше требований, понимая, что в этой сфере конкуренция весьма высока и они вправе выбрать лучших специалистов.
Изменились и причины, по которым люди принимают решение. Ни один хирург не гарантирует пациенту или пациентке удачный брак или сохранение семьи. И сегодня гораздо больше людей оперируются просто потому, что хотят выглядеть хорошо. И это самая правильная мотивация. Нельзя делать операцию, следуя чужим советам или мечтая кому-то понравиться. Единственным показанием должно быть собственное желание измениться. Поэтому кто-то в 56 лет улучшает форму груди, кто-то в 60 решается на отопластику. Иногда мамы приходят вслед за дочерьми, оценив изменения фигуры после липосакции или абдоминопластики. Причем среди пациентов лишь единицами являются представители публичных профессий и«звезды» шоу-бизнеса. Сегодня эстетические операции делают самые обычные люди – потому что право быть красивым и оставаться молодым есть у каждого.
Журнал Совершенство октябрь 2013, стр.48.
